Общая потребность в финансировании оценена в стратегии в 570–700 млрд рублей в год
Внешэкономбанк (ВЭБ, Банк развития), который государству пришлось спасать от дефолта в 2016 г., начал готовить стратегию в феврале с приходом нового председателя – Сергея Горькова. К июню наблюдательный совет принял ее за основу, и ВЭБ в 2016 г. жил по новой стратегии. Но окончательно ее приняли в декабре. На этой неделе она наконец будет опубликована.
Что кредитовать
ВЭБ пишет, что сосредоточится на четырех направлениях: инфраструктура, промышленность (высокий и средний передел), высокие технологии, экспорт. Общая потребность в финансировании оценена в стратегии в 570–700 млрд руб. в год (4% инвестиций в основной капитал в стране). На инфраструктуру надо 250–300 млрд, на промышленность и высокие технологии – 220–250 млрд, на экспорт – 100–150 млрд руб. Это не план ВЭБа по кредитованию, а оценка потребности рынка, уверяет представитель ВЭБа.
В 2017 г. ВЭБ планирует выдать 80–100 млрд руб. кредитов, в следующие годы – довести до 300 млрд в год, рассказывает топ-менеджер банка: у ВЭБа не будет ресурсов на большие суммы, нет фондирования. Это снижение плановых показателей по сравнению с прошлыми годами, но даже в лучшие годы кредитование не превышало 250 млрд руб., знает он. С 2012 г. по конец III квартала 2016 г. кредитный портфель ВЭБа вырос с 1,5 трлн до 2 трлн руб.; рост наблюдался до 2014 г., потом началось сокращение.
В 2016 г. ВЭБ выдал 99 млрд руб., хотя все думали, что он вовсе прекратит кредитование, вспоминает топ-менеджер банка, но решили, что ВЭБ, как любой организм, умрет, если остановится.
У ВЭБа не было приоритетов, это одна из причин его плачевного состояния, уверен топ-менеджер банка. «Очень тяжело было отбиться от направления «сельское хозяйство», на наблюдательном совете спрашивали, почему оно не приоритет, а сотрудники ВЭБа отвечали, что для этого приоритета есть Россельхозбанк», – вспоминает член совета.
Инфраструктура согласно стратегии – транспортная (железнодорожная, дороги и мосты, портовая, инфраструктура аэропортов) и высокотехнологичная инфраструктура здравоохранения. В этой области нишей Банка развития станут средние по размеру типовые проекты, которые снизят риски единовременных крупных убытков, надеется ВЭБ.
В промышленности также выбрано несколько направлений (см. врез). Здесь, скорее всего, будут востребованы такие услуги, как кредиты на масштабирование производства, кредиты от 500 млн руб., консультации клиентов и господдержка.
В области новых технологий ВЭБ будет финансировать прежде всего проекты Национальной технологической инициативы (НТИ), но не только их. ВЭБ не сразу выдаст деньги – сперва поможет экспертизой на этапе создания продукта. Для обеспечения роли ВЭБа в поддержке НТИ требуются госсредства – на оплату экспертизы проектов со стороны государства, пишет ВЭБ.
ВЭБ соединит функции сразу четырех организаций: института развития, инвестбанка, фонда прямых инвестиций и фонда управления активами, рассказывает топ-менеджер банка, такого опыта в мире еще не было, но без этого банк просто не выживет и опять превратится в банк плохих долгов.
Особый акцент
Химическая, электронная, лесная, тяжелое машиностроение (криогеника), новые материалы (стекловолокно, углепластик), железнодорожное машиностроение, легкая промышленность, фармацевтика, медицинские изделия, энергетическое нефтегазовое машиностроение, авиационная, автомобильная промышленность, металлургия, станкостроение, ОПК, перевод ОПК в гражданскую продукцию, ракетно-космическая промышленность, переработка отходов.
Как кредитовать
ВЭБу мало определить, что кредитовать, надо сделать так, чтобы новый портфель не оказался таким же плохим, как портфель ВЭБ 1.0, таков смысл стратегии. Одна из угроз – мегапроекты в инфраструктуре. ВЭБ пишет, что в ближайшие несколько лет финансирование таких проектов возможно только за счет специального льготного долгосрочного фондирования от государства.
Минфин не ответил, готов ли он предоставить такое финансирование. Пока государство готово выдавать ВЭБу из бюджета по 150 млрд руб. ежегодно в капитал – но эти деньги пойдут на погашение внешних облигаций ВЭБа.
Среди крупных инфраструктурных проектов ближайшего времени – Керченский мост, стадионы к чемпионату мира по футболу, высокоскоростная магистраль Москва – Казань, под все уже есть источники финансирования.
Есть еще специальные проекты вроде украинских активов – они не соответствуют требованиям банка по безубыточности, ВЭБ ограничен в применении инструментов управления рисками.
В будущем у ВЭБа также может возникнуть необходимость инвестировать в такие проекты, предупреждает стратегия, поэтому разработан механизм, который позволит и выполнить задачи государства, и сохранить финансовую устойчивость ВЭБа, один из вариантов – возмездная уступка прав требований по таким активам Фонду промышленных активов (ВЭБ не является участником этой организации). Передача активов в фонд происходит уже сейчас.
Согласно еще меморандуму о финансовой политике 2007 г. ВЭБ участвует в инвестиционных проектах только при условии, что они не убыточны, напоминает аналитик S&P Карен Вартапетов: «Но по факту в таких спецпроектах банк участвовал, они во многом стали источником проблем банка». Так что вопрос не к новой стратегии, а к тому, как она будет выполняться, подчеркивает Вартапетов.
Проблема старого ВЭБа не только в политических крупных проектах, но и в том, что и по решению менеджмента кредиты выдавались на неэффективные проекты. Чтобы воспрепятствовать такому распределению средств в будущем, банк собирается изменить модель работы с заемщиками. Во-первых, введет новый принцип выбора проектов: если раньше просто принимал заявки на кредиты, то теперь займется поиском сделок.
Во-вторых, после выдачи кредита ВЭБ продолжит вместе с заемщиком искать инструменты поддержки, гарантий и субсидий от государства, а также долговой и акционерный капитал из других источников.
В-третьих, будет новый подход к сопровождению проектов – кросс-функциональные команды, состоящие из инвестиционных, клиентских подразделений, подразделений отраслевых бизнес-решений и департаментов риска. Проекты будут вестись по принципу agile [гибкая методология, предусматривающая постоянное взаимодействие нескольких самоорганизующихся рабочих групп], но с новой спецификой – у одного и того же проекта в разные периоды будет меняться руководитель в зависимости от того, в какой стадии находится проект, рассказывает топ-менеджер ВЭБа. Менеджеры ВЭБа будут входить в органы правления значимых проектов, у них будут полномочия самим решать, продолжать или приостанавливать финансирование, менять ли бизнес-модель.
С помощью IT-технологий будет создана единая информационная платформа между ВЭБом и заемщиком для контроля за проектом – ВЭБ сможет следить за проектом в режиме реального времени.
В основном ВЭБ будет участвовать обычным долгом, но возможно и мезонинное финансирование, смысл которого – отнести полную стоимость уплаты процентов как можно ближе к окончанию срока кредита, но увеличить выплаты.
Также ВЭБ будет развивать синдицированное кредитование: его доля в ВВП сейчас составляет 0,13%, ВЭБ считает возможным нарастить ее до 0,54%. Для этого надо ввести в закон понятие синдицированного кредита. «У нас под синдикатом понимают кредиты разных банков, но залог у каждого, и после банкротства они начинают воевать друг с другом. А синдикат – общая форма обязательства и общая форма залога, это бы очень помогло ВЭБу: его основная проблема в том, что он часто выдавал кредиты без нормального обеспечения, а у других банков залоги были нормальные», – объясняет топ-менеджер.
ВЭБ пытался применять синдикат, например, для «Мираторга», но решил, что сначала нужна законодательная база. Чиновники долго противились этой идее – члены наблюдательного совета никак не могли понять, зачем нужен синдикат, – и первый, кто проникся ею, – новый министр экономического развития Максим Орешкин, он ее согласился продвигать, рассказывает член наблюдательного совета.
